В дверном проёме появился рослый парень. Не таким я себе ожидал увидеть бойца СВО — в клетчатой рубашке поверх футболки, джинсах и полуботинках: «Марсель, позывной „Велес“!».
Рукопожатие тоже оказалось весьма «гражданским». Позже выяснится, почему… Мы сели друг напротив друга.
Лапа
Непростой бэкграунд молодого парня выдавал только взгляд — серьёзный и не по годам, взрослый. Ему 32 года. Верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, на груди — медальон.
Из-под рукава рубашки выглядывала татуировка.
Ещё минут пятнадцать допытывался о значении татуировок. Мне и самому было интересно, да и «Велес» с охотой рассказывал о рисунках и их значении. Контакт установлен!
Розыск
Когда уходил, даже родным не сказал. Подписал контракт с батальоном «Ахмат». На построении назвали имя и фамилию: «Ты никуда не едешь. Ты в розыске, а таких не берут. Иди к телефону, с родными поговори! Они тебе многое скажут». Марсель позвонил брату.
Найти моего собеседника пытались всеми способами, и в итоге отыскали через следователя из Минеральных Вод. Тот мало того, что выследил путь добровольца в местном аэропорте, так ещё и на таксиста вышел, который «Велеса» до части довёз!
«Велес» вспоминает, что в Чечню вместе с ним приехали человек двадцать. Боевое слаживание проходили в университете спецназа под Гудермесом. Дальше — Грозный, борт ИЛ-76, Ростовская область, Луганск. Оттуда — в Попасную.
Командир
В Попасной распределили по ротам. Город собирались взять в клешни. И бойцов перекинули в Лисичанск. 25 декабря в 11 вечера роту отправили на боевое задание — сдержать позиции у мелового завода под Белогоровкой.
В семь утра началось вражеское наступление — дождь пуль и миномётных снарядов. Рядом с «Велесом» и его вторым номером (помощником, подающим снаряды — прим. авт.) отстреливался командир роты.
Надо было возвращаться за ранеными и погибшими. Марсель признался: «Это было сложнее, перебороть свои страхи. Нормальные люди — они боятся, а если ты не боишься, то, наверное, псих!»
Уже в Лисичанске, когда снял разгрузку, увидел — она изрешечена осколками.
Дед Мороз
31 декабря 2022 года. В расположение «Велеса» пришёл раненый боец с позывным «Гринч» (сказочный персонаж, пытавшийся украсть у людей праздник Рождества, — прим. авт.). Он рассказал, что поверил в Деда Мороза, загадал желание — отметить Новый год хотя бы в расположении. В девять вечера в роту поступил приказ командира: «Готовьтесь, у нас выход!».
Марсель вспомнил:
— Нам объяснили задачу — помочь сводной бригаде «Ахмата», у них жарко. Загрузились и поехали… Было темно, ничего не видно где мы, что вокруг. Приехали к сводной бригаде, в подвал здания детского сада. Мы готовимся к БЗ (боевому заданию, — прим. авт.), а параллельно собирается новогодний стол, кто-то гуляш приготовил, чем-то похожий на дамляму — с мясом, овощами… Тогда я вспомнил слова «Гринча» — отметить Новый год в расположении и загадал желание — вернуться в расположение живым.
Бойцы снова погрузились в тонированную буханку. Понять куда едут было невозможно, но в итоге солдаты вернулись назад.
«Я был готов пойти под пули в ту ночь. Командир встретил словами: „Я вас поздравляю! С 1 января 2023 года вы официально находитесь на территории Российской Федерации!“. Тогда в голове мелькала только одна мысль — Дед Мороз существует», — сказал «Велес».
«Донецк»
3 января 2023 года. Рота «Велеса» на меловом заводе готовится к очередному БЗ — вернуться на позиции. До них — 10 км. Тогда заходили пешком, в этот раз пригнали «мотолыгу» (многоцелевой транспортёр, созданный для транспортировки людей и грузов, — прим авт.). Первую группу транспорт доставил успешно и примерно в час ночи 4 января вернулся за второй, где был «Велес»:
— Даже и идти не надо, как будто такси предоставили! С нами был боец с позывным «Донецк», с 2015 года воевал. Пока готовились, он говорит: «Я на „мотолыге“ не поеду, видел, как мои ребята подрывались, лучше пешком 10 км пойду». Но приказ не обсуждается. Мы погрузились на «мотолыгу». «Донецк» справа от меня. Ехали, разговаривали, шутили и на пол пути будто свет отключили. Через два дня я очнулся в госпитале. Как оказалось, наехали на противотанковую мину. В госпитале только узнал, что полтела в осколках, в железе — переломал всю правую часть. «Донецк» был справа от меня, весь удар на себя принял. Если бы там не сидел, я бы сейчас здесь не сидел.
Юрист
Был боец с позывным «Пастырь». Помогал оказывать первую помощь в госпитале. Он Марселя с ранением и эвакуировал, а потом в госпитале ухаживал. Сам беженец с Украины.
«Мы с ним много разговаривали. Сошлись во мнении — нет плохой религии или нации, есть плохие люди», — сказал Марсель. После — операции на ногу, локоть, кисть…
Воспоминания давались непросто:
— Отправили в санаторий под Москвой, оттуда в Грозный, приехал к себе в часть. Отметился и вечером в расположение. Зашёл в роту, смотрю, а там знакомые лица — боец «Осина», который был на той самой «мотолыге»: «Велес», ты что, живой что ли?». Он сам ростовский, присматривал за мной в госпитале.
Сейчас «Велес» восстанавливает здоровье и учится. Поступил в вуз, хочет стать военным юристом. Планирует помогать таким же, как он.
На вопрос, поменялся ли после всего пережитого, Марсель ответил:
— Повзрослел. Я работал промышленным альпинистом. Самоучка, друзья научили, а дальше уже сам. Мне это нравилось, хотя было страшно. И именно сейчас я осознаю, что долгое время со смертью играл. Сейчас полюбил жизнь, раньше не ценил её, наверное, так, как надо.
Ему 32 года, статус «Ветерана СВО».
«Я ещё не дошёл до того возраста, как наши ветераны ВОВ. Сам себе такого вопроса не задавал», — признался «Велес».
