Игорь Кириллов: «Я, как скорпион, впивался в лица» 

«Сейчас надену свои колечки, вы сразу мне позавидуете», – потянулся к рюкзаку Игорь «Антонио» Кириллов, доставая оттуда перстни с головами волка, змеи, скорпиона...

«Ну, как я вам? Люди, когда меня видят, немного пугаются», – начал разговор Игорь, протягивая мне увесистый альбом с фотографиями.

А в нем многочисленные портреты, которые он рисовал, фотографии со знаменитостями и друзьями – кажется, что в эту коллекцию вошла вся жизнь художника. «А знаете, я начал писать портреты только в 36 лет», – признался Игорь Кириллов.

– Почему так поздно?

– До этого возраста я вообще изобразительным искусством не интересовался. Жил в Питере, расстался со своей женой, моей первой любовью. Все пытался вернуть ее, но безуспешно. Познакомился с девушкой, с ней тоже не сложилось. Впал в депрессию. Перед расставанием она оставила мне на память свою фотографию. Чтобы как-то бороться с внутренней болью, начал рисовать ее. Втянулся. Однажды отправился на Невский проспект и нашел себе там наставника. Он мне и посоветовал рисовать не с фото, а с натуры. Начал с себя: садился перед зеркалом и рисовал. Потом показывал эти рисунки наставнику, он объяснял мне мои ошибки. Уже через год я продал первый нарисованный мной 
портрет.

«И с тех пор стало

тесно мне в доме моём

И в весёлую ночь,

и задумчивым днём.

И с тех пор стали мне

так нужны облака,

Стали зорче глаза,

стала твёрже рука».

Здесь Игорь Кириллов процитировал строки из песни Александра Розенбаума «Жеребенок».

– А кто вы по профессии?

– Я долгое время работал инженером-механиком по подъемным кранам на строительстве защиты тогда еще Ленинграда от наводнений. Попал под сокращение, после чего год проработал монтировщиком в театре оперы и балета имени М. П. Мусоргского. Однажды привезли большие декорации для очередного спектакля. Они стояли в ряд, я вытащил одну, другую – они начали валиться на меня. Меня вжало в брезент, я поерзал-поерзал, удалось-таки вылезти оттуда ползком. Это был для меня знак: пора уходить и заняться тем, что у меня получается лучше всего, – рисованием. Получил художественное образование – окончил вечерние курсы в академии Репина в Санкт-Петербурге.

– Почему вы рисуете только портреты?

– Я считаю, что это высший пилотаж. С детства люблю изучать лица людей. Все всегда возмущались, что я их слишком пристально рассматриваю. А мне интересно: почему человек грустный или веселый, о чем думает, что переживает? Я, как скорпион, впивался в эти лица.

– Вы жили в Питере, как оказались в Нижнекамске?

– У меня была очень интересная жизнь. Я месяц жил в Испании, рисовал портреты местных жителей. После этой поездки меня все друзья начали называть «Антонио». В России я потом разыгрывал девушек, которых рисовал, имитируя акцент, – притворялся испанцем. Им было весело, а мне – приятно видеть их улыбки. Кроме этого, играл на гитаре, выступал на музыкальных площадках. В Нижнекамск приехал, потому что здесь жила моя мама, она заболела, и я долго ухаживал за ней. Так и остался.

– Чем сейчас занимаетесь?

– Больше музыкой.  Договариваюсь о выступлении в одном из баров Нижнекамска на постоянной основе. Преподаю в «Батыре» шахматы – это еще одна моя страсть. Ну и рисовать не перестаю.

– Как думаете, почему ваш образ отталкивает некоторых людей?

– Есть такие, кто реагирует даже агрессивно. Пользуясь случаем, хочу обратиться к нижнекамцам. Вот вы видите на моих руках большие перстни и черепа на шее. Это не значит, что я опасный, просто я так самовыражаюсь. Не хочу быть таким, как все. Моя неординарная внешность – это мой выбор, и я имею на это полное право.