Тимур Ларионов: В профессии опера есть своя романтика

Уголовному розыску 5 октября исполнилось 100 лет. О непростой работе оперативников многие из нас знают по фильмам и песням. Одна из них – группы «Любэ» у всех на слуху: «А нам все это не впервой, а нам доверено судьбой оберегать на здешних улицах покой…».

О том, насколько правдивы фильмы про оперов, мы узнали у действующего сотрудника полиции – оперуполномоченного уголовного розыска УМВД России по Нижнекамскому району Тимура Ларионова.

– Тимур Викторович, что привело Вас в полицию? Мечта из детства?

– Нет, как ни странно. Я даже и не думал, что буду работать в правоохранительных органах. Окончил вуз – КЮИ МВД по специальности «мировая экономика», отслужил в армии. Судьба привела меня в полицию полтора года назад. Работа непростая, но никто и не говорил, что будет просто. Она как раз по мне. В уголовном розыске есть своя романтика, которая и привлекла меня в эту профессию. И потом мой отец всегда мечтал, чтобы я работал в органах. Его мечта осуществилась.

– С какими преступлениями Вам чаще всего приходится иметь дело?

– Наш отдел уголовного розыска, сокращенно ОУР, работает с делами уголовной направленности. В основном совместно со следственным комитетом (СУ СК): разбои, грабежи, убийства, изнасилования. Трудно выделить какое-то одно из них. В Нижнекамске может случиться все. Вызов о происшествии поступает в дежурную часть. На место незамедлительно выезжает следственно-оперативная группа. Задача оперативников уголовного розыска заключается в том, чтобы выяснить все подробности случившегося, опросить свидетелей, найти подозреваемых, передать их в руки следователей, а также сопровождать эти уголовные дела.

– Расскажите о самых резонансных преступлениях за последнее время?

– Наверное, нет таких горожан, кого бы оставила равнодушным история с молодой мамой, которую в январе этого года жестоко убили на территории лыжной базы «Алмаш». Это дело попало в ОУР не сразу. Сначала шли поиски девушки, которая не вернулась с лыжной прогулки. Позже её тело с многочисленными ножевыми ранениями нашли в нескольких метрах от базы. Нашли, к слову, волонтёры. В поиске преступника были задействованы различные подразделения нижнекамской полиции. На следующее утро после обнаружения тела Котенев был уже в числе подозреваемых.

Как стало известно, после убийства он вернулся на место, чтобы замести следы. Попавшимся на пути добровольцам, которые вели самостоятельные поиски, сказал, что тоже волонтер. И только на следующий день он обратился в лечебное учреждение за медицинской помощью. Жаловался на поврежденное колено. Там его и задержали. Доказательства его вины пришлось собирать долго. Даже получилось изъять запись камеры из трамвая, на котором ехал Котенев. Поначалу он все отрицал, но позже сознался и рассказал о содеянном в подробностях. 

Были и другие преступления. Среди последних – убийство девушки на улице Баки Урманче, которая привела в свою квартиру случайного знакомого. Он похитил у нее золотые украшения и, чтобы скрыть следы, решился на убийство. Тело девушки обнаружила мать и вызвала полицию. Убийца в это время был уже далеко, в Самаре. Там, благодаря слаженной работе с самарскими коллегами, его удалось задержать.

– А были ли курьезные случаи?

– Однажды мы искали мужчину, который изрезал своего товарища в одной из квартир города. Нашли его, прятавшимся в шкафу. Думал, что таким образом уйдет от наказания. Не получилось.

– В Вашей работе наверняка есть «минусы»? Расскажите о них.

– Оперов могут поднять среди ночи, если случится происшествие, даже в выходной день. Позвонят и сообщат, что нужно прибыть в такое-то место. Это минус для кого-то, но не для меня. Я люблю свою работу и нормально отношусь к таким звонкам. Надо – значит, надо.

– Чем занимаетесь в свободное от работы время, если оно у Вас есть?

– Спортом. Сотрудник полиции должен всегда быть в отличной форме. Должность обязывает. Три раза в неделю занимаюсь кросс-фитом (бег, прыжки, подтягивания), также с ребятами из разных подразделений играем в футбол.

– Приходилось ли Вам хоть раз применять табельное оружие?

– Пока нет. И это, я думаю, хорошо.

– Есть ли у Вас «висяки»? Как вообще обстоят дела с раскрываемостью?

– По итогам прошлого года у нас стопроцентная раскрываемость по фактам умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. В прошлом году мне удалось раскрыть 25 преступлений различного характера. «Висяков» нет. С начала 2018 года сотрудниками ОУР было раскрыто и направлено в суд 275 дел по тяжким и особо тяжким преступлениям, ряд из которых имел общественный резонанс. Это дело нижнекамской лыжницы, о котором я Вам рассказывал, и ряд разбойных нападений на центры микрофинансирования.

– Есть ли у Вас свои информаторы? И правда ли, что бабушки на лавочках всегда в курсе всех событий своего двора и многое могут рассказать о соседях?

– На практике это далеко не так. Как раз именно бабушки – самые ненадежные свидетели. Они то помнят, то не помнят, могут приукрасить факты, а могут добавить что-то от себя. Как показавают многочисленные опросы свидетелей, лучше всех помогают в раскрытии преступлений обычные горожане, работающие люди, семьи с детьми, которые переживают за безопасность близких и хотят, чтобы в городе все было спокойно. Да и кто этого не хочет! Потому и нужна полиция.

– Ну и напоследок: есть ли у Вас мечта?

– Теперь она напрямую связана с моей профессией. Другой я себе уже не представляю. Мечтаю о карьерном росте. Думаю, что все у меня обязательно получится!